Перверзные нарциссисты, психопаты.

Джейн Эйр рано потеряла родителей и теперь жила у своей тетки, миссис Рид. Жизнь её была не сахар. Дело в том, что миссис Рид была ей не родной теткой, а всего лишь вдовой брата матери. О родителях девочки она держалась самого невысокого мнения, и как же иначе, ведь мать Джейн, происходя из хорошей семьи, вышла за священника, у которого не было и гроша за душой. С отцовской стороны, говорили Джейн, родственников у нее не осталось, а если и остались, то это были не джентльмены – люди бедные и плохо воспитанные, так что и говорить о них не стоило.
Домашние – сама миссис Рид, её дети Джон, Элиза и Джорджиана и даже прислуга – все ежечасно давали понять сироте, что она не такая, как все, что держат её здесь лишь из великой милости. Единодушно все считали Джейн злой, лживой, испорченной девочкой, что было чистой воды неправдой. Напротив, злыми и лживыми были юные Риды, которые (особенно Джон) любили изводить Джейн, затевать с ней ссоры, а потом выставлять её во всем виноватой.
Как-то раз после одной из таких ссор, закончившейся потасовкой с Джоном, Джейн в наказание заперли в Красной комнате,

Самой таинственной и страшной в Гейтсхэд-холле – в ней испустил свой последний вздох мистер Рид. От страха увидеть его призрак бедная девочка потеряла сознание, а после с ней сделалась горячка, от которой она долго не могла оправиться.
Не испытывая желания возиться с болезненной и такой дурной девочкой, миссис Рид решила, что пришла пора определить Джейн в школу.
Школа, на многие годы ставшая для Джейн родным домом, именовалась Ловуд и была местом малоприятным, а при ближайшем рассмотрении оказалась сиротским приютом. Но у Джейн не оставалось в прошлом теплого домашнего очага, и поэтому она не слишком переживала, очутившись в этом мрачном и холодном месте. Девочки здесь ходили в одинаковых платьях и с одинаковыми прическами, все делалось по звонку, пища была прескверная и скудная, учительницы грубые и бездушные, воспитанницы забитые, унылые и озлобленные.
Среди учительниц исключение являла собой директриса мисс Темпль: в душе её было достаточно тепла, чтобы оделять им обездоленных девочек. Между воспитанницами тоже нашлась одна непохожая на других, и Джейн с ней крепко сдружилась. Звали эту девочку Элен Берне. За месяцы дружбы с Элен Джейн очень многое узнала и поняла, и главное, что Бог – не грозный надзиратель за дурными детьми, а любящий Отец небесный.
Джейн Эйр провела в Ловуде восемь лет: шесть как воспитанница, два – учительницей.
В один прекрасный день восемнадцатилетняя Джейн вдруг всем существом своим поняла, что не может больше оставаться в Ловуде. Она видела единственный способ вырваться из школы – найти место гувернантки, Джейн дала объявление в газету и некоторое время спустя получила привлекательное приглашение в имение Торнфилд.
В Торнфилде её встретила располагающего вида пожилая дама – домоправительница миссис Фэйрфакс, объяснившая Джейн, что ученицей её станет мисс Адель, подопечная владельца усадьбы мистера Эдварда Рочестера (как позже узнала Джейн, дочь любовницы Рочестера, французской певички, которая бросила сначала любовника, а потом и Адель). Сам мистер Рочестер бывал в Торнфилде лишь редкими внезапными наездами, большую часть своего времени проводя где-то на континенте.
Атмосфера Торнфилда и в сравнение не шла с той, в какой Джейн провела предыдущие восемь лет. Все здесь обещало ей приятную безбурную жизнь, несмотря на то что в доме, очевидно, скрывалась какая-то тайна: иногда ночами происходили странные вещи, слышался нечеловеческий хохот… Все же временами девушку одолевало чувство тоски и одиночества. Наконец, как всегда неожиданно, в Торнфилде объявился мистер Рочестер. Крепко сбитый, широкоплечий, смуглый, с суровыми, неправильными чертами лица, он отнюдь не был красавцем, каковое обстоятельство в глубине души порадовало Джейн, уверенную, что ни один красавец никогда бы не удостоил её, серую мышку, и толикой внимания. Между Джейн и Рочестером почти сразу же зародилась глубокая взаимная симпатия, которую оба они тщательно скрывали. она – за прохладной почтительностью, он – за грубовато-добродушной насмешливостью тона.
Джейн пришлось испытать муки ревности, хотя сама она себе в этом и не признавалась, когда Рочестер из всех гостивших в Торнфилде светских дам начал отдавать подчеркнутое предпочтение некоей мисс Бланш, красавице, неестественной, по мнению Джейн, до мозга костей. Пошли даже толки о скорой свадьбе.
Джейн была сосредоточена на грустных размышлениях о том, куда ей податься, когда Рочестер приведет в дом молодую жену, а Адель будет отправлена в школу. Но тут нежданно-негаданно Эдвард Рочестер открыл свои чувства и сделал предложение не Бланш, а ей, Джейн. Джейн радостно ответила согласием, возблагодарив Бога, ибо давно уже всей душой любила Эдварда. Свадьбу решили сыграть через месяц.
За приятными хлопотами месяц этот пролетел как один день. И вот Джейн Эйр и Эдвард Рочестер стоят перед алтарем. Священник совсем уже было собрался объявить их мужем и женой, как вдруг на середину церкви выступил какой-то человек и заявил, что брак не может быть заключен, поскольку у Рочестера уже есть жена. Убитый на месте, тот не стал спорить. Все в смятении покинули церковь.
В оправдание себе Эдвард раскрыл несостоявшейся миссис Рочестер так тщательно оберегаемую тайну своей жизни.
В молодости он оказался в весьма затруднительном материальном положении оттого, что отец, дабы избегнуть раздробления владений, все завещал его старшему брату. Не желая, однако, оставлять младшего сына нищим, он сосватал Эдварду, тогда ещё безусому неопытному юнцу, богатую невесту из Вест-Индии. При этом от Эдварда скрыли, что в роду у Берты были умалишенные и запойные пьяницы. После свадьбы дурная наследственность не замедлила сказаться и в ней; очень скоро она совершенно утратила человеческий облик, превратившись в бездушное злобное животное. Ему не оставалось ничего, кроме как спрятать Берту под надежным присмотром в своем родовом гнезде – и отец и брат Эдварда к этому времени умерли, – а самому зажить жизнью молодого состоятельного холостяка. Это смех его жены раздавался по ночам в Торнфилде, это она, вырвавшись из затвора, как-то чуть было не сожгла спящих обитателей дома, а в ночь перед свадьбой Джейн и Эдварда страшным призраком явилась в спальню невесты и разорвала фату.
Пусть Джейн не могла быть его женой, но Рочестер умолял её остаться с ним, ведь они любили друг друга… Джейн была непреклонна: как можно скорее ей следовало покинуть Торнфилд, дабы не поддаться соблазну.
Рано утром, почти совсем без денег и багажа, она села в дилижанс, следующий в северном направлении, и поехала, сама не зная куда. Два дня спустя кучер высадил Джейн на каком-то перекрестке среди бескрайних пустошей, так как, чтобы ехать дальше, у нее не было денег.
Бедняжка чудом не умерла от голода и холода, скитаясь по незнакомым диким местам. Она держалась из последних сил, когда же и они её оставили, в беспамятстве упала у дверей дома, в который её не пустила осторожная служанка.
Джейн подобрал местный священник Сент-Джон Риверс, живший в этом доме вместе с двумя своими сестрами, Дианой и Мэри. Это были добрые, красивые, образованные люди. Они сразу понравились Джейн, а она – им, однако из осторожности девушка назвалась не настоящей, а вымышленной фамилией и не стала рассказывать о своем прошлом.
Обликом Сент-Джон являл полную противоположность Рочестеру: это был высокий блондин с фигурой и лицом Аполлона; в глазах его светились необычайное воодушевление и решимость. В Сент-Джона была влюблена Розамунда, красавица дочь самого богатого в округе человека. Он также питал к ней сильное чувство, которое, однако, всячески гнал от себя, считая низким и недостойным своего высокого предназначения – нести свет Евангелия прозябающим во тьме язычникам. Сент-Джон собирался отправиться миссионером в Индию, но прежде ему необходимо было обзавестись спутницей и помощницей в жизненном подвиге. Джейн, на его взгляд, как нельзя лучше подходила на эту роль, и Сент-Джон попросил её стать его женой. О любви, какой её знала и понимала Джейн, здесь не шло и речи, и поэтому она решительно отказала молодому священнику, выразив в то же время готовность последовать за ним как сестра и помощница. Такой вариант был неприемлем для духовного лица.
Джейн с великим удовольствием отдавала все свои силы преподаванию в сельской школе, открытой с помощью Сент-Джона на деньги местных состоятельных людей. В один прекрасный день священник зашел к ней после уроков и начал излагать историю… её собственной жизни! Велико же было недоумение Джейн, однако последовавший далее рассказ расставил все по своим, неожиданным, местам. Случайно узнав подлинную фамилию Джейн, Сент-Джон кое-что заподозрил: ещё бы, ведь она совпадала с фамилией его покойной родительницы. Он навел справки и убедился в том, что отец Джейн приходился родным братом их с Мэри и Дианой матери, у которой был ещё второй брат, Джон Эйр, что разбогател на Мадейре и несколько лет тому назад безуспешно пытался разыскать племянницу, Джейн Эйр. Скончавшись, именно ей он завещал все свое состояние – целых двадцать тысяч фунтов. Так, в одночасье, Джейн стала богатой и приобрела двух милых кузин и кузена. По своему великодушию она нарушила волю покойного дядюшки и настояла на том, чтобы баснословное наследство было разделено поровну между племянниками.
Как ни хорошо жилось ей с новообретенными родственниками, как ни любила она свою школу, один человек владел её думами, и поэтому, прежде чем вступить в новую пору жизни, Джейн не могла не навестить Торнфилд. Как же поражена была она, когда вместо величественного дома её взору предстали обгорелые руины. Джейн обратилась с расспросами к деревенскому трактирщику, и тот рассказал, что виновницей пожара была безумная жена Рочестера, которая и погибла в пламени. Рочестер попытался было спасти её, но его самого придавило рухнувшей кровлей; в результате он лишился кисти правой руки и полностью ослеп. Теперь владелец Торнфилда жил в другом своем имении неподалеку. Туда, не теряя времени, и поспешила Джейн.
Физически Эдвард ничуть не сдал за год, прошедший со дня исчезновения Джейн, но на лице его лежал глубокий отпечаток перенесенных страданий. Джейн с радостью стала глазами и руками самого дорогого ей человека, с которым отныне была неразлучна.
Прошло немного времени, и нежные друзья решили стать мужем и женой. Через два года после женитьбы к Эдварду Рочестеру стало возвращаться зрение; это лишь добавило счастья и без того счастливой паре. Диана и Мэри тоже счастливо вышли замуж, и только Сент-Джону было суждено в суровом одиночестве вершить подвиг духовного просвещения язычников.

VK. init({apiId: 2798153, onlyWidgets: true}); VK. Widgets. Comments(“vk_comments”, {limit: 20, width: “790”, attach: “*”});

(Пока оценок нет)

Джен Эйр рано потеряла родителей и теперь жила у своей тетки, миссис Рид. Жизнь её была не сахар. Дело в том, что миссис Рид была ей не родной теткой, а всего лишь вдовой брата матери. О родителях девочки она держалась самого невысокого мнения, и как же иначе, ведь мать Джен, происходя из хорошей семьи, вышла за священника, у которого не было и гроша за душой. С отцовской стороны, говорили Джен, родственников у нее не осталось, а если и остались, то это были не джентльмены — люди бедные и плохо воспитанные, так что и говорить о них не стоило.

Домашние — сама миссис Рид, её дети Джон, Элиза и Джорджиана и даже прислуга — все ежечасно давали понять сироте, что она не такая, как все, что держат её здесь лишь из великой милости. Единодушно все считали Джен злой, лживой, испорченной девочкой, что было чистой воды неправдой. Напротив, злыми и лживыми были юные Риды, которые (особенно Джон) любили изводить Джен, затевать с ней ссоры, а потом выставлять её во всем виноватой.

Как-то раз после одной из таких ссор, закончившейся потасовкой с Джоном, Джен в наказание заперли в Красной комнате, самой таинственной и страшной в Гейтсхэд-холле — в ней испустил свой последний вздох мистер Рид. От страха увидеть его призрак бедная девочка потеряла сознание, а после с ней сделалась горячка, от которой она долго не могла оправиться.

Не испытывая желания возиться с болезненной и такой дурной девочкой, миссис Рид решила, что пришла пора определить Джен в школу.

Школа, на многие годы ставшая для Джен родным домом, именовалась Ловуд и была местом малоприятным, а при ближайшем рассмотрении оказалась сиротским приютом. Но у Джен не оставалось в прошлом теплого домашнего очага, и поэтому она не слишком переживала, очутившись в этом мрачном и холодном месте. Девочки здесь ходили в одинаковых платьях и с одинаковыми прическами, все делалось по звонку, пища была прескверная и скудная, учительницы грубые и бездушные, воспитанницы забитые, унылые и озлобленные.

Среди учительниц исключение являла собой директриса мисс Темпль: в душе её было достаточно тепла, чтобы оделять им обездоленных девочек. Между воспитанницами тоже нашлась одна непохожая на других, и Джен с ней крепко сдружилась. Звали эту девочку Элен Берне. За месяцы дружбы с Элен Джен очень многое узнала и поняла, и главное, что Бог — не грозный надзиратель за дурными детьми, а любящий Отец небесный.

Джен Эйр провела в Ловуде восемь лет: шесть как воспитанница, два — учительницей.

В один прекрасный день восемнадцатилетняя Джен вдруг всем существом своим поняла, что не может больше оставаться в Ловуде. Она видела единственный способ вырваться из школы — найти место гувернантки, Джен дала объявление в газету и некоторое время спустя получила привлекательное приглашение в имение Торнфилд.

В Торнфилде её встретила располагающего вида пожилая дама — домоправительница миссис Фэйрфакс, объяснившая Джен, что ученицей её станет мисс Адель, подопечная владельца усадьбы мистера Эдварда Рочестера (как позже узнала Джен, дочь любовницы Рочестера, французской певички, которая бросила сначала любовника, а потом и Адель). Сам мистер Рочестер бывал в Торнфилде лишь редкими внезапными наездами, большую часть своего времени проводя где-то на континенте.

Атмосфера Торнфилда и в сравнение не шла с той, в какой Джен провела предыдущие восемь лет. Все здесь обещало ей приятную безбурную жизнь, несмотря на то что в доме, очевидно, скрывалась какая-то тайна: иногда ночами происходили странные вещи, слышался нечеловеческий хохот… Все же временами девушку одолевало чувство тоски и одиночества. Наконец, как всегда неожиданно, в Торнфилде объявился мистер Рочестер. Крепко сбитый, широкоплечий, смуглый, с суровыми, неправильными чертами лица, он отнюдь не был красавцем, каковое обстоятельство в глубине души порадовало Джен, уверенную, что ни один красавец никогда бы не удостоил её, серую мышку, и толикой внимания. Между Джен и Рочестером почти сразу же зародилась глубокая взаимная симпатия, которую оба они тщательно скрывали. она — за прохладной почтительностью, он — за грубовато-добродушной насмешливостью тона.

Джен пришлось испытать муки ревности, хотя сама она себе в этом и не признавалась, когда Рочестер из всех гостивших в Торнфилде светских дам начал отдавать подчеркнутое предпочтение некоей мисс Бланш, красавице, неестественной, по мнению Джен, до мозга костей. Пошли даже толки о скорой свадьбе.

Джен была сосредоточена на грустных размышлениях о том, куда ей податься, когда Рочестер приведет в дом молодую жену, а Адель будет отправлена в школу. Но тут нежданно-негаданно Эдвард Рочестер открыл свои чувства и сделал предложение не Бланш, а ей, Джен. Джен радостно ответила согласием, возблагодарив Бога, ибо давно уже всей душой любила Эдварда. Свадьбу решили сыграть через месяц.

За приятными хлопотами месяц этот пролетел как один день. И вот Джен Эйр и Эдвард Рочестер стоят перед алтарем. Священник совсем уже было собрался объявить их мужем и женой, как вдруг на середину церкви выступил какой-то человек и заявил, что брак не может быть заключен, поскольку у Рочестера уже есть жена. Убитый на месте, тот не стал спорить. Все в смятении покинули церковь.

В оправдание себе Эдвард раскрыл несостоявшейся миссис Рочестер так тщательно оберегаем-

ую тайну своей жизни.

В молодости он оказался в весьма затруднительном материальном положении оттого, что отец, дабы избегнуть раздробления владений, все завещал его старшему брату. Не желая, однако, оставлять младшего сына нищим, он сосватал Эдварду, тогда ещё безусому неопытному юнцу, богатую невесту из Вест-Индии. При этом от Эдварда скрыли, что в роду у Берты были умалишенные и запойные пьяницы. После свадьбы дурная наследственность не замедлила сказаться и в ней; очень скоро она совершенно утратила человеческий облик, превратившись в бездушное злобное животное. Ему не оставалось ничего, кроме как спрятать Берту под надежным присмотром в своем родовом гнезде — и отец и брат Эдварда к этому времени умерли, — а самому зажить жизнью молодого состоятельного холостяка. Это смех его жены раздавался по ночам в Торнфилде, это она, вырвавшись из затвора, как-то чуть было не сожгла спящих обитателей дома, а в ночь перед свадьбой Джен и Эдварда страшным призраком явилась в спальню невесты и разорвала фату.

Пусть Джен не могла быть его женой, но Рочестер умолял её остаться с ним, ведь они любили друг друга… Джен была непреклонна: как можно скорее ей следовало покинуть Торнфилд, дабы не поддаться соблазну.

Рано утром, почти совсем без денег и багажа, она села в дилижанс, следующий в северном направлении, и поехала, сама не зная куда. Два дня спустя кучер высадил Джен на каком-то перекрестке среди бескрайних пустошей, так как, чтобы ехать дальше, у нее не было денег.

Бедняжка чудом не умерла от голода и холода, скитаясь по незнакомым диким местам. Она держалась из последних сил, когда же и они её оставили, в беспамятстве упала у дверей дома, в который её не пустила осторожная служанка.

Джен подобрал местный священник Сент-Джон Риверс, живший в этом доме вместе с двумя своими сестрами, Дианой и Мэри. Это были добрые, красивые, образованные люди. Они сразу понравились Джен, а она — им, однако из осторожности девушка назвалась не настоящей, а вымышленной фамилией и не стала рассказывать о своем прошлом.

Обликом Сент-Джон являл полную противоположность Рочестеру: это был высокий блондин с фигурой и лицом Аполлона; в глазах его светились необычайное воодушевление и решимость. В Сент-Джона была влюблена Розамунда, красавица дочь самого богатого в округе человека. Он также питал к ней сильное чувство, которое, однако, всячески гнал от себя, считая низким и недостойным своего высокого предназначения — нести свет Евангелия прозябающим во тьме язычникам. Сент-Джон собирался отправиться миссионером в Индию, но прежде ему необходимо было обзавестись спутницей и помощницей в жизненном подвиге. Джен, на его взгляд, как нельзя лучше подходила на эту роль, и Сент-Джон попросил её стать его женой. О любви, какой её знала и понимала Джен, здесь не шло и речи, и поэтому она решительно отказала молодому священнику, выразив в то же время готовность последовать за ним как сестра и помощница. Такой вариант был неприемлем для духовного лица.

Джен с великим удовольствием отдавала все свои силы преподаванию в сельской школе, открытой с помощью Сент-Джона на деньги местных состоятельных людей. В один прекрасный день священник зашел к ней после уроков и начал излагать историю… её собственной жизни! Велико же было недоумение Джен, однако последовавший далее рассказ расставил все по своим, неожиданным, местам. Случайно узнав подлинную фамилию Джен, Сент-Джон кое-что заподозрил: ещё бы, ведь она совпадала с фамилией его покойной родительницы. Он навел справки и убедился в том, что отец Джен приходился родным братом их с Мэри и Дианой матери, у которой был ещё второй брат, Джон Эйр, что разбогател на Мадейре и несколько лет тому назад безуспешно пытался разыскать племянницу, Джен Эйр. Скончавшись, именно ей он завещал все свое состояние — целых двадцать тысяч фунтов. Так, в одночасье, Джен стала богатой и приобрела двух милых кузин и кузена. По своему великодушию она нарушила волю покойного дядюшки и настояла на том, чтобы баснословное наследство было разделено поровну между племянниками.

Как ни хорошо жилось ей с новообретенными родственниками, как ни любила она свою школу, один человек владел её думами, и поэтому, прежде чем вступить в новую пору жизни, Джен не могла не навестить Торнфилд. Как же поражена была она, когда вместо величественного дома её взору предстали обгорелые руины. Джен обратилась с расспросами к деревенскому трактирщику, и тот рассказал, что виновницей пожара была безумная жена Рочестера, которая и погибла в пламени. Рочестер попытался было спасти её, но его самого придавило рухнувшей кровлей; в результате он лишился кисти правой руки и полностью ослеп. Теперь владелец Торнфилда жил в другом своем имении неподалеку. Туда, не теряя времени, и поспешила Джен.

Физически Эдвард ничуть не сдал за год, прошедший со дня исчезновения Джен, но на лице его лежал глубокий отпечаток перенесенных страданий. Джен с радостью стала глазами и руками самого дорогого ей человека, с которым отныне была неразлучна.

Прошло немного времени, и нежные друзья решили стать мужем и женой. Через два года после женитьбы к Эдварду Рочестеру стало возвращаться зрение; это лишь добавило счастья и без того счастливой паре. Диана и Мэри тоже счастливо вышли замуж, и только Сент-Джону было суждено в суровом одиночестве вершить подвиг духовного просвещения язычников.

Пересказ - Карельский Д. А.

Хороший пересказ? Расскажи друзьям в соц.сети, пусть тоже подготовятся к уроку!

Публикация [ | ]

Впервые роман был опубликован в 1847 году издательством Смитом, Элдером и Ко (Smith, Elder & Company) , Лондон, с заглавием Jane Eyre: An Autobiography под псевдонимом Каррер Белл (Currer Bell) . Сразу же после публикации книга заслужила любовь читателей и хорошие отзывы критиков, включая Уильяма Теккерея , которому Бронте посвятила второе издание.

Кроме того, Бронте в книге избегает некоторых штампов викторианского романа, например, не выведено примирение между Джейн и умирающей тёткой.

Экранизации [ | ]

Книга была экранизирована многократно. В частности:

: Джейн Эйр . Чёрно-белый фильм. Режиссёр: . В ролях: Джейн Эйр - Вирджиния Брюс , Эдвард Рочестер - Колин Клайв .
: Джейн Эйр . Чёрно-белый фильм. Режиссёр: Роберт Стивенсон . В ролях: Джейн Эйр - Джоан Фонтейн , Эдвард Рочестер - Орсон Уэллс .
: . Чёрно-белый фильм. Режиссёр: Р. К. Талвар. В ролях: Камаль (Джейн Эйр) - Мадхубала , Тхакур Шанкар (Эдвард Рочестер) - Дилип Кумар .
: Джейн Эйр . Фильм. Режиссёр: Делберт Манн . В ролях: Джейн Эйр -

Джен Эйр рано потеряла родителей и теперь жила у своей тетки, миссис Рид. Жизнь её была не сахар. Дело в том, что миссис Рид была ей не родной теткой, а всего лишь вдовой брата матери. О родителях девочки она держалась самого невысокого мнения, и как же иначе, ведь мать Джен, происходя из хорошей семьи, вышла за священника, у которого не было и гроша за душой. С отцовской стороны, говорили Джен, родственников у нее не осталось, а если и остались, то это были не джентльмены - люди бедные и плохо воспитанные, так что и говорить о них не стоило.

Домашние - сама миссис Рид, её дети Джон, Элиза и Джорджиана и даже прислуга - все ежечасно давали понять сироте, что она не такая, как все, что держат её здесь лишь из великой милости. Единодушно все считали Джен злой, лживой, испорченной девочкой, что было чистой воды неправдой. Напротив, злыми и лживыми были юные Риды, которые (особенно Джон) любили изводить Джен, затевать с ней ссоры, а потом выставлять её во всем виноватой.

Как-то раз после одной из таких ссор, закончившейся потасовкой с Джоном, Джен в наказание заперли в Красной комнате, самой таинственной и страшной в Гейтсхэд-холле - в ней испустил свой последний вздох мистер Рид. От страха увидеть его призрак бедная девочка потеряла сознание, а после с ней сделалась горячка, от которой она долго не могла оправиться.

Среди учительниц исключение являла собой директриса мисс Темпль: в душе её было достаточно тепла, чтобы оделять им обездоленных девочек. Между воспитанницами тоже нашлась одна непохожая на других, и Джен с ней крепко сдружилась. Звали эту девочку Элен Берне. За месяцы дружбы с Элен Джен очень многое узнала и поняла, и главное, что Бог - не грозный надзиратель за дурными детьми, а любящий Отец небесный.

Джен Эйр провела в Ловуде восемь лет: шесть как воспитанница, два - учительницей.

В один прекрасный день восемнадцатилетняя Джен вдруг всем существом своим поняла, что не может больше оставаться в Ловуде. Она видела единственный способ вырваться из школы - найти место гувернантки, Джен дала объявление в газету и некоторое время спустя получила привлекательное приглашение в имение Торнфилд.

В Торнфилде её встретила располагающего вида пожилая дама - домоправительница миссис Фэйрфакс, объяснившая Джен, что ученицей её станет мисс Адель, подопечная владельца усадьбы мистера Эдварда Рочестера (как позже узнала Джен, дочь любовницы Рочестера, французской певички, которая бросила сначала любовника, а потом и Адель). Сам мистер Рочестер бывал в Торнфилде лишь редкими внезапными наездами, большую часть своего времени проводя где-то на континенте.

Атмосфера Торнфилда и в сравнение не шла с той, в какой Джен провела предыдущие восемь лет. Все здесь обещало ей приятную безбурную жизнь, несмотря на то что в доме, очевидно, скрывалась какая-то тайна: иногда ночами происходили странные вещи, слышался нечеловеческий хохот… Все же временами девушку одолевало чувство тоски и одиночества. Наконец, как всегда неожиданно, в Торнфилде объявился мистер Рочестер. Крепко сбитый, широкоплечий, смуглый, с суровыми, неправильными чертами лица, он отнюдь не был красавцем, каковое обстоятельство в глубине души порадовало Джен, уверенную, что ни один красавец никогда бы не удостоил её, серую мышку, и толикой внимания. Между Джен и Рочестером почти сразу же зародилась глубокая взаимная симпатия, которую оба они тщательно скрывали. она - за прохладной почтительностью, он - за грубовато-добродушной насмешливостью тона.

В оправдание себе Эдвард раскрыл несостоявшейся миссис Рочестер так тщательно оберегаемую тайну своей жизни.

В молодости он оказался в весьма затруднительном материальном положении оттого, что отец, дабы избегнуть раздробления владений, все завещал его старшему брату. Не желая, однако, оставлять младшего сына нищим, он сосватал Эдварду, тогда ещё безусому неопытному юнцу, богатую невесту из Вест-Индии. При этом от Эдварда скрыли, что в роду у Берты были умалишенные и запойные пьяницы. После свадьбы дурная наследственность не замедлила сказаться и в ней; очень скоро она совершенно утратила человеческий облик, превратившись в бездушное злобное животное. Ему не оставалось ничего, кроме как спрятать Берту под надежным присмотром в своем родовом гнезде - и отец и брат Эдварда к этому времени умерли, - а самому зажить жизнью молодого состоятельного холостяка. Это смех его жены раздавался по ночам в Торнфилде, это она, вырвавшись из затвора, как-то чуть было не сожгла спящих обитателей дома, а в ночь перед свадьбой Джен и Эдварда страшным призраком явилась в спальню невесты и разорвала фату.

Джен подобрал местный священник Сент-Джон Риверс, живший в этом доме вместе с двумя своими сестрами, Дианой и Мэри. Это были добрые, красивые, образованные люди. Они сразу понравились Джен, а она - им, однако из осторожности девушка назвалась не настоящей, а вымышленной фамилией и не стала рассказывать о своем прошлом.

Обликом Сент-Джон являл полную противоположность Рочестеру: это был высокий блондин с фигурой и лицом Аполлона; в глазах его светились необычайное воодушевление и решимость. В Сент-Джона была влюблена Розамунда, красавица дочь самого богатого в округе человека. Он также питал к ней сильное чувство, которое, однако, всячески гнал от себя, считая низким и недостойным своего высокого предназначения - нести свет Евангелия прозябающим во тьме язычникам. Сент-Джон собирался отправиться миссионером в Индию, но прежде ему необходимо было обзавестись спутницей и помощницей в жизненном подвиге. Джен, на его взгляд, как нельзя лучше подходила на эту роль, и Сент-Джон попросил её стать его женой. О любви, какой её знала и понимала Джен, здесь не шло и речи, и поэтому она решительно отказала молодому священнику, выразив в то же время готовность последовать за ним как сестра и помощница. Такой вариант был неприемлем для духовного лица.

Джен с великим удовольствием отдавала все свои силы преподаванию в сельской школе, открытой с помощью Сент-Джона на деньги местных состоятельных людей. В один прекрасный день священник зашел к ней после уроков и начал излагать историю… её собственной жизни! Велико же было недоумение Джен, однако последовавший далее рассказ расставил все по своим, неожиданным, местам. Случайно узнав подлинную фамилию Джен, Сент-Джон кое-что заподозрил: ещё бы, ведь она совпадала с фамилией его покойной родительницы. Он навел справки и убедился в том, что отец Джен приходился родным братом их с Мэри и Дианой матери, у которой был ещё второй брат, Джон Эйр, что разбогател на Мадейре и несколько лет тому назад безуспешно пытался разыскать племянницу, Джен Эйр. Скончавшись, именно ей он завещал все свое состояние - целых двадцать тысяч фунтов. Так, в одночасье, Джен стала богатой и приобрела двух милых кузин и кузена. По своему великодушию она нарушила волю покойного дядюшки и настояла на том, чтобы баснословное наследство было разделено поровну между племянниками.

Роман "Джейн Эйр" вышел в 1847 году и стал главной книгой британской писательницы Шарлотты Бронте, ее визитной карточкой. Кто-то остроумно заметил: даже те, кто не удосужился прочесть роман, знают о существовании его героини - невзрачной гувернантки, нашедшей после многих горестей свое счастье. Со времени выхода романа специалисты пытаются объяснить и примирить его очевидное несовершенство и захватывающий интерес к нему. Отмечают, что Шарлотта Бронте первой сделала героиней дурнушку. Подчеркивают, что Джейн Эйр - первая героиня, которая сама рассказывает свою историю. Упирают на универсальный расклад дамского романа: декорации - хоть замок с привидениями, хоть Рублевка, хоть Голливуд. Вирджиния Вульф в свое время заметила: "Шарлотта все свое красноречие, страсть и богатство стиля употребляла для того, чтобы выразить простые вещи: "Я люблю", "Я ненавижу", "Я страдаю"". А что еще нужно читательнице? Ведь каждая Джейн Эйр ждет своего мистера Рочестера и надеется однажды сказать: "Читатель, я вышла за него замуж".Сопроводительная статья Натальи ИгруновойНаталья Игрунова - литературный критик, переводчик, радиоведущий. Окончила факультет журналистики МГУ. Первый заместитель главного редактора журнала "Дружба народов". Основная сфера профессиональных интересов - современная русская литература в общекультурном и социальном контексте, литература стран ближнего зарубежья. Автор книги "Воздух времени. После СССР: мы и наши мифы" (2015).

«Джейн Эйр» - сюжет

Книга повествует о непростой судьбе сироты с сильным, независимым характером, о её детстве, взрослении, поисках своего пути и преодолении препятствий, встающих на этом пути. Повествование ведётся от первого лица. Родители Джейн Эйр умерли, когда она была совсем маленькой и её взял к себе брат её матери мистер Рид, который вскоре тоже умер. Повествование начинается, когда Джейн всего десять лет. Это маленький и слабый здоровьем, впечатлительный ребёнок, с живым характером, замкнутый скорее в силу необходимости, чем нрава. Она живёт в доме своей тёти, Сары Рид, властной и эгоистичной женщины, чьи дети, кузены Джейн — Джон, Элиза и Джорджиана, — ей под стать. Все в доме обращаются с маленькой Джейн крайне несправедливо. Джейн очень хочется заслужить любовь тёти — но та едва переносит её. Единственные более-менее хорошие отношения у Джейн только со служанкой Бэсси Ли. Однажды конфликт достигает критической точки. Джон Рид в кровь расшибает Джейн голову и, когда он вновь замахивается, она с яростью бросается на него. Немедленно прибежавшая на крики миссис Рид снова «не заметила» раны Джейн и наказала её, отправив в Красную комнату, где умер когда-то мистер Рид. Джейн умоляет наказать её как-то иначе, но напрасно. От ужаса девочке становится плохо, она теряет сознание.

Вызванный миссис Рид аптекарь мистер Лойд, поняв ситуацию, рекомендует миссис Рид отправить племянницу в школу. Выбор миссис Рид падает на Ловудскую Школу для Девочек. Джейн счастлива, но тётя просит наставника школы, мистера Брокльхерста, предупредить всех, что она лгунья. Когда тот уходит, гнев охватывает Джейн, она даёт волю своей ненависти к тёте. Она кричит, что на самом деле лгунья не она, а тётя, и что она никогда не простит свою «благодетельницу», как называют миссис Рид её знакомые. Несмотря на при людное обвинение во лжи и отвратительном характере, отношения Джейн с ученицами и учительницами складываются хорошо. Её очень поддерживает директриса Мария Темпл и Элен Бёрнс, девочка постарше её, которая поражает Джейн своими познаниями, силой духа и христианским смирением. Джейн прилежно занимается, она стремится научиться как можно большему. Но в школе-приюте Ловуд тяжёлые условия; Брокльхерст обожает ханжеские нравоучения о пользе смирения плоти и не заботится о том, что девочки постоянно голодны и мёрзнут. Весной разыгрывается эпидемия тифа и многие умирают. Хотя тиф и пощадил Элен, ставшую к тому моменту ближайшей подругой Джейн, Элен умирает от чахотки. После этого Броклхерста отстраняют от единоличного управления и условия жизни в школе становятся нормальными. Джейн проводит в Ловуде восемь лет, последние два года — учительницей.

За это время она выросла, хотя по-прежнему мала ростом и некрасива. Но когда уезжает вышедшая замуж директриса мисс Темпл, все эти годы бывшая ей другом, душа Джейн просит чего-то иного, каких-то перемен. Дав объявление, она получает место гувернантки 9-летней француженки Адели Варенс в поместье Торнфильд. Жизнь в поместье очень тихая и уединённая, помимо Адели в доме живут экономка Алиса Фэйрфакс — простая милая старушка, и несколько слуг, в числе которых выделяется угрюмая швея Грейс Пул, странная и зловещая. Всё меняется с внезапным приездом хозяина поместья, опекуна Адели, мистера Эдварда Рочестера. Это человек некрасивой внешности и сложного нрава, сильный, ироничный, угрюмый и уверенный в себе. В его прошлом таятся какие-то несчастья, которые тяготят его. Рочестер часто беседует с Джейн и скоро она привыкает к его резкому тону и перемене настроений. Ей интересен этот новый, непонятный характер.

Однажды ночью Джейн видит в коридоре дым — это горит комната мистера Рочестера. Она спасает ему жизнь, разбудив его, и помогает погасить пожар. Девушка считает, что это дело рук Грейс Пул, но Рочестер просит Джейн никому не рассказывать о случившемся. Джейн понимает, что хозяин стал ей слишком дорог. Она изо всех сил борется с этой любовью, но это выше ее сил. К тому же, ей кажется, что и она не безразлична мистеру Рочестеру. Вскоре мистер Рочестер приглашает в дом гостей. Всем становится ясно, что Рочестер собирается жениться на красавице аристократке Бланш Ингрэм. В это время приезжает некий Ричард Мэзон из Вест-Индии — а ночью раздаётся страшный крик. Мэзон ранен, на его плече кровавая рана со следами укусов. И снова Грейс Пул даже не отсылают из дома, а для всех его крик был лишь криком служанки, которой приснился плохой сон. Правду о ране знает только сам Рочестер и Джейн.

За Джейн присылают — миссис Рид при смерти и хочет видеть её. Перед смертью тётка отдаёт ей письмо мистера Эйра, другого дяди Джейн, о котором она не знала. Он разыскивал её, но миссис Рид сообщила ему, что Джейн Эйр умерла от тифа.После похорон тёти Джейн возвращается в Торнфильд. Гости разъехались и жизнь вернулась в прежнее русло. Однажды Рочестер объявляет Джейн, что решил жениться и нашёл ей новое место. Она старается скрыть своё отчаяние, но Эдвард Рочестер говорит, что любит только ее и просит стать его женой. Сначала Джейн не верит, но убедившись в его искренности, соглашается. Во время помолвки Джейн написала письмо своему дяде, сообщая о предстоящем замужестве. В день свадьбы в церкви появляется поверенный из Лондона, присланный дядей; он объявляет, что свадьба невозможна: мистер Рочестер женат. Это подтверждает Мэзон — он брат жены Рочестера. Вовсе не Грейс Пул пыталась поджечь дом и ранила Мэзона, напротив, она приставлена следить за безумной. Рочестер зовёт всех в дом, где «знакомит» со своей женой — буйнопомешанной в третьем поколении.

Джейн уходит к себе и долго лежит, оплакивая свою любовь. Выйдя, она натыкается на Рочестера, сидящего у дверей её комнаты. Он умоляет простить его и рассказывает свою историю. В ранней молодости его ловко женили, дабы не делить наследство, которое все должно было достаться его брату Роланду. От него скрыли семейную склонность к безумию; когда же он, не в силах бороться с порочным, развратным нравом жены, захотел развестись, врачи уже установили, что она душевнобольна, а закон не разрешает разводы в таких случаях. Эдвард Рочестер заклинает Джейн уехать с ним. Но она не может идти против совести, нарушить христианские заповеди. Выдержав страшную борьбу с собственным сердцем, она ночью тайно уходит, садится в дилижанс, отдав последние деньги и уезжает как можно дальше в первом попавшемся направлении.

Несколько дней Джейн скитается, голодает и ночует под открытым небом — у неё нет ни денег, ни крова. Она пытается найти работу, но тщетно. Наконец в страшный ливень она в изнеможении падает на ступени дома, где её, едва живую, подбирает некий мистер Сент-Джон Риверс. Диана и Мэри, его сёстры, очень дружелюбны, они ухаживают за Джейн, пока та болеет. Когда она приходит в себя, Риверс устраивает её учительницей в сельской школе. Джейн с энтузиазмом берётся за дело, и хотя поначалу она встречает невежество и отсутствие манер учениц, вскоре ситуация понемногу меняется. Джейн любят и уважают в округе, её девочки делают успехи и она была бы счастлива, если бы не горькие сожаления, тоска о покинутом и любимом хозяине — и отчаянный страх, что он погубит себя. Джейн живёт под вымышленной фамилией, однако случайно открывается её настоящее имя — и выясняется, что её дядя умер, оставив ей наследство в 20 тысяч фунтов. Более того, он был также и дядей Сент-Джона, Дианы и Мэри. Страшно обрадованная внезапным родством, Джейн настояла на том, что наследство следует поделить поровну. Она постепенно подготовила школу к сдаче другой учительнице, хотя и не решила ещё, что станет делать дальше. Всё это время Сент-Джон внимательно наблюдает за Джейн. Он незаурядный, противоречивый человек: обуреваемый страстями, честолюбивый, но вместе с тем холодный и рассудительный. Он священник и готовится стать миссионером, преодолевая в этом стремлении даже свою пылкую страсть к юной богатой красавице мисс Оливер. Незадолго до отъезда Сент-Джон просит Джейн выйти за него замуж, потому что она как никто подходит для роли жены миссионера. После недолгого сопротивления Джейн даже соглашается ехать с ним в Индию — но не стать его женой. Однако это не устраивает Риверса и он почти уговаривает её — но в последний решающий миг она слышит донёсшийся откуда-то голос Рочестера, зовущий её — «Джейн, Джейн, Джейн»; это голос её "хозяина", как она называет мистера Рочестера. Девушка ничего не знает о нём; тревожась за него, она несколько раз писала миссис Фэйрфакс, но ответа не получила.

Теперь Джейн решает узнать, где он и что с ним — и лишь потом принимает окончательное решение. Торнфильд встречает её мёртвым, обгоревшим остовом. Пережив смертельный страх, Джейн затем узнаёт, что сумасшедшая жена Рочестера Берта подожгла дом; сама же прыгнула с крыши. Мистер Рочестер, пытавшийся её спасти, искалечен: он ослеп и потерял кисть руки. Узнав, что теперь он живёт в глухом маленьком поместье, она немедленно едет туда.

Приехав, она застаёт Рочестера сломленным, в совершенно угнетённом состоянии духа. Он долго разыскивал её и уже считал погибшей, но вновь встретив Джейн, Рочестер воскресает духом. Джейн ожидает, что он тут же попросит её выйти за него замуж — но он стыдится своего уродства и своей беспомощности. Но она убеждает его в своей верности, любви и преданности, и в конце концов Рочестер снова просит её стать его женой. Они обвенчались в маленькой церкви. Через два года к Рочестеру частично вернулось зрение и он смог увидеть своего первенца. Диана и Мэри также вышли замуж за достойных людей, а Сент-Джон уехал из Англии в Индию и вступил на избранный им путь миссионера.

Рецензии

Рецензии на книгу «Джейн Эйр»

Пожалуйста, зарегистрируйтесь или войдите, чтобы оставить рецензию. Регистрация займет не более 15 секунд.

Натали Андреева

Это любовь.

Это любовь, вот она, настоящая. Эту книгу я читала с превеликим удовольствием! Она захватывает, заставляет сопереживать главным героям,заставляет думать, в чем же загадка? Много слов говорить не хочется, но данное произведение, лично для меня, является шедевром.

Полезная рецензия?

0 / 1

Araika